Кого тревожат низкие цены на образование?

Киево-Могилянская академия во главе со своим почетным ректором всегда немного в оппозиции. В этом году линией фронта стали вступительные тесты: академия, не обращая внимания на угрозы Минобразования, провела собственные вступительные экзамены. наш корреспондент в интервью с почетным ректором и идеологом КМА Вячеславом Брюховецким выясняла причины такой непреклонности.

Тест возможностей и тест знаний

Корреспондент: - Что подтолкнуло академию ввести дополнительное тестирование для абитуриентов?

Вячеслав Брюховецкий: - Мы, в отличие от большинства вузов, четко представляем, каким должен быть наш студент. Поэтому просто отобрать студентов по наилучшим балам ВНО для нас недостаточно – университеты не должны быть простыми регистраторами. Была возможность ввести собеседование, как это сделали некоторые университеты. Но мы отказались от каких бы то ни было контактных методов отбора. Дополнительное тестирование, по моему мнению, дает максимально объективный результат.

- В чем принципиальная разница между тестами Могилянки и ВНО?

- Сначала мы хотели провести наши обычные тесты, как и в предыдущие годы. Но потом нам пришла идея дать те же задания, которые были на ВНО. Хотелось проверить, как абитуриенты ответят на аналогичные вопросы несколько месяцев спустя.

- И что показали результаты?

- Материалы еще обрабатываются. Но эти результаты наводят на размышления. Конечно, количество баллов отличается в меньшую сторону. Исключением стали правоведы. Здесь проявилась щепетильность будущих юристов. Они детально изучили результаты ВНО, сделали правильные выводы и со второй попытки показали хороший результат. Между прочим, такую черту, как целеустремленность, мы очень хотели бы видеть в наших студентах.

- Могилянка проводит тестирование уже 16 лет. Какие советы вы могли бы дать центру ВНО?

- Как для первого раза центр ВНО сработал довольно хорошо. Но сегодня, как я вижу, центр хочет законсервировать свои достижения, не внося никаких корректив. Нет концептуальных предложений, как улучшить систему. На Западе существует два типа тестов. Первый тип – это оценка знаний. Фактически он подводит черту под материалом, усвоенным в школе. Второй тип – прогностический, такой тест скорее оценивает способности студента, его потенциал. И мы в своей практике ориентируемся именно на него.

- Где, по вашему мнению, должна проходить черта между единой системой оценивания и особыми требованиями вуза?

- Три года назад мы вместе с нынешним министром образования Иваном Вакарчуком, когда он был еще ректором Львовского университета им. Франко, разработали проект университетской автономии. Нескольким наиболее авторитетным вузам нужно предоставить право на собственную систему отбора и собственный образец диплома. Тогда руководитель вуза будет заинтересован набрать наилучших студентов, а не тех, кто принесет деньги за контракт. Это вопрос имени университета, его престижа. Такая система подталкивала бы вузы разработать образ студента, который действительно им необходим. Но, к сожалению, по ряду причин реализовать проект не удалось.

В высшей школе происходит смена поколений

- Какие проблемы образования вы бы назвали ключевыми?

- Главный вопрос – это, конечно же, качество. Проблемы начинаются в средней школе. Сегодня очень упал уровень изучения естественных наук и математики. И я, как филолог, очень обеспокоен этим. Математика – это целый язык, это развитие мышления... Учителя уже начинают жаловаться: ученик, зная, что его не оставят на второй год, выбирает 2-3 предмета, по которым планирует сдавать тест, и учит только их. В высшей школе есть трудности, связанные со сменой поколений профессуры. Молодые преподаватели и ученые попадают в старый закостенелый механизм. Чем быстрее мы его изменим, тем лучше будет для образования.

- Отражены ли необходимые изменения в новой редакции закона «О высшем образовании»?

- Я думаю, что готовящиеся изменения все равно не имеют шансов быть принятыми. А положение об обязательных отработках для бюджетников – это вообще глупость. Если студент идет работать по направлению, нужно ставить вопрос о социальных гарантиях. В таком случае государство должно предоставить ему квартиру, обеспечить нормальными условиями. Но мы же знаем, что так не будет. Государство готовит специалистов для себя, а не для конкретного предприятия. Работодатель должен сам заинтересовать выпускника.

- Настолько, чтобы деньги, вложенные в получение диплома, показались выгодным вложением?

- Сейчас много говорят о высоких ценах на обучение. Меня, наоборот, тревожат низкие цены. Когда в очень солидном университете обучение стоит 3 тыс. грн., я расцениваю это как торговлю дипломом. За такие деньги студента обучить невозможно! Думаю, в будущем рынок внесет коррективы. У нас в академии цены действительно высокие (сейчас в Киево-Могилянской академии обучение стоит от 7 до 25 тыс. грн. в год). Но на каждое контрактное место претендует четыре человека. Значит есть спрос. Если бы люди не шли к нам на контракт, мы бы снизили цену.

Вуз украиноцентристов

- В 2004 году Могилянка была в центре общественных событий. Такая активность типична для ваших спудеев?

- Я всегда говорю так: «Ребята, ваша задача – учиться. В политику вы еще придете». Да, они активны, они по-своему амбициозны. И я знаю, что лет через 7-8 это поколение очень повлияет на нашу страну. Даже на уровне чиновников. Государству нужны молодые образованные бюрократы. И не нужно стесняться этого слова. Все государства мира на этом построены.

- Некоторое время вы были депутатом Киевсовета от «Нашей Украины». Почему вы ушли из политики?

- Политикой я занимался в 1988 – 1989 годах, когда создавался Рух. Я был идеологом, программа Руха писалась у меня на квартире. По правде сказать, я не люблю митинги, хотя вел два первых киевских митинга. Мне близки слова Высоцкого: «Я не люблю манежи и арены – на них миллион меняют по рублю». Но я предупреждал, что после первого съезда Руха я уйду. И я ушел.

Потом мне часто предлагали места в партийных списках, но я всегда отказывался. Единственный раз согласился на выборы в Киевсовет 2007 года. Я шел туда, чтобы реализовать совместный с Александром Омельченко проект – студгородок для нескольких вузов. Но когда выборы закончились проигрышем Омельченко, о городке уже никто не говорил. На первом же заседании Киевсовета я воочию увидел, как «миллион меняют по рублю», и сразу подал в отставку. Теперь в политику не иду. Лучшая политика – это то, что здесь воспитываются будущие политики.